|
Нелепость
лекарственных составов в принципе понимали даже врачи старой школы, хотя и
следовали на практике вековому заблуждению. Вот напр., как Marcus Hers (Hufeland, Journ. de med, pratique, II,
p. 33) облегчает угрызения своей совести: «
Приступая к лечению воспалительного состояния, мы не употребляем ни нашатыря,
ни селитры, ни растительной кислоты отдельно, но или смешиваем многие, и даже
очень многие из так называемых противовоспалительных лекарств между собою, или
предписываем употреблять их одновременно. Если нужно остановить гниение, мы не
довольствуемся, для достижения этой цели, употреблением одного из лекарств,
признанных противогнилостными, каковы: хина, минеральные кислоты, баранья трава
и др., но предпочитаем смешивать их между собою, или даже соединяем совершенно
разнородные лекарства, не зная, которое по действию своему более прилично
данному случаю и угодно ли будет этому наиболее целебному средству произвести желаемое
действие, или нет. Вообще мы очень редко употребляем простые лекарства для
возбуждения пота, очищения крови, разрешения застоев, для облегчения
отхаркивания и даже для очищения первых путей; для этих целей прописываются
всегда почти сложные рецепты, почему и опыты,
производимые относительно простых средств, входящих в состав смеси, уже не
могут быть верными. Правда, мы установляем, по правилам школы,
известную систему между лекарствами, содержащимися в наших рецептах, называя
одно из них, предназначаемое к произведению главного действия, основанием (basis), а другие придаточными или вспомогательными (adjuvantia), поправляющими вкус (corri-gentia) и пр., но очевидно, что этот
способ распределения лекарств по большей части совершенно произвольный. Придаточные
или вспомогательные средства иногда производят совершенно столько же влияния на
общее действие, как и главное лекарство, хотя в настоящее время мы не можем в
точности определять силу их относительного действия. Даже влияние средств
поправляющих на действие прочих лекарств не может быть ничтожным, но вероятно
или усиливает последнее, или ослабляет, или дает ему иное направление. Таким
образом, целебное действие, произведенное каким-либо сложным лекарством,
необходимо рассматривать, как результат всех
лекарств, заключающихся в рецепте, и мы отнюдь не вправе выводить
отсюда заключения о врачебном действии одного
из этих лекарств. Говоря откровенно, мы еще очень мало знаем
существенные качества лекарств, равно как и свойства чрезвычайно разнообразных комбинаций
их при различном смешении, так что не можем сказать с уверенностью, как велико
и разнообразно действие даже незначительного, по-видимому, вещества, когда
последнее входит в тело человека в соединении с другими лекарствами».
Итак, поныне
болезни человеческие лечили не на основании их свойств и указаний опыта, но или по одним
догадкам и предположениям, или подражая так называемой целительной силе
органической природы (vis naturae medicatrix), предоставленной самой себе, или,
наконец, по способу противоприпадочному (cura palliativa)-contraria contrariis. Путем наблюдения, мышления и
долговременного опыта я убедился, что вернейший и лучший путь к истинному
врачеванию диаметрально противоположен вышеупомянутому и определяется следующею
формулою: Для врачевания легким, быстрым,
верным и безопасным образом необходимо избирать при всякой болезни, если только
она вообще излечима, такое лекарство, которое в здоровом организме производит
само по себе страдание, подобное данному случаю болезни.
Никто поныне
не учил этому способу, никто не применял его у постели больного. Однако, если в
нем одном только и скрывается истина (как это будет указано ниже), то следы ее
мы должны открыть во всех предшествовавших периодах времени, хотя в продолжение
тысячелетий она не была признаваема, ибо истина вечна, как верховно мудрый и
благой Творец мира. Она может долго игнорироваться людьми, пока не наступит
счастливая минута, когда лучи ее, подобно утренней заре, проникнут с неодолимою
сило:» мрак предрассудков, чтобы затем беспрепятственно проливать свой ясный и
немерцающий свет на благо человечества.
Примеры бессознательных гомеопатических излечении,
производимых врачами старой школы.
Все больные,
действительно излеченные лекарствами скоро и надежно, если только не были этим
обязаны какому-либо счастливому случаю, напр., самопроизвольному прекращению
естественного хода скоротечной болезни или постоянному перевесу сил организма в
продолжение аллопатических и антагонистических лечений (ибо большая разница между
лечением косвенным и прямым,
непосредственным, действительным), — все эти больные были неумышленно излечены
врачами лекарством гомеопатическим,
т. е. таким, которое способно было само
по себе произвести состояние, подобное данному случаю болезни.
Если и были
примеры (очень редкие) действительных излечении сложными лекарствами, то
лекарство, по действиям превосходившее прочие, было всегда гомеопатическое.
Эта истина
становится еще очевиднее там, где врачи исцеляли, действуя вопреки
установленным правилам (допускающим только пользу смешения различных средств в
виде рецепта), лекарством простым.
Тогда с удивлением видели, что в этих случаях всегда помогало то лекарство,
которое само по себе способно возбудить страдание, подобное произведенному
болезнью, хотя врачи в этих случаях действовали бессознательно и как бы в
припадке забвения правил своей школы. Они назначали лекарство, совершенно
противное тому, которое следовало бы употребить по правилам общепринятой
терапии и только таким образом больные исцелялись быстро и вполне.
Вот
несколько примеров бессознательного, неумышленного гомеопатического лечения,
успех которого можно удовлетворительно объяснить только по закону подобия 24 (24
В последнем издании « Органона» нет этих
примеров и автор ограничивается только заметкою, что они помещены в предыдущих
изданиях книги. Мы нашли нужным поместить их здесь собственно для полноты
издания; кроме того, они доказывают обширную медицинскую эрудицию автора и
замечательную научную скромность. Прим. перев.). Эти случаи
приводятся здесь, однако, вовсе не в подкрепление гомеопатического учения,
которое само по себе обладает достаточно прочными основаниями, но единственно
для того, чтобы показать, как во все времена идея гомеопатии невольно
проявлялась в сознании и действиях врачей и как близка она была к научному
осуществлению 25 (25 Если приемы самых лекарств, назначаемые в приводимых
случаях, были гораздо больше, чем предписывает гомеопатическое лечение, то
известно, что они были небезопасны для больных, так как большие гомеопатические
приемы вообще вредны тем, что искусственно вызывают чрезмерное усиление недуга
в данном случае. Однако должно признаться, что нередко и такими приемами
больные излечивались без вредных последствий, так как чрезмерная сила лекарства
может ослабляться различными, не всегда нам известными обстоятельствами. Так
напр., могло случиться, что растительные вещества, в том или другом случае,
утратили свою первоначальную силу от долгого хранения, или что лекарство
вызвало обильные выделения, отчего большая часть его действия уничтожилась, или
наконец вскоре после принятого лекарства в желудок вошли противодействующие
этому лекарству вещества и значительно уменьшили силу приема.).
Уже автор
книги, приписываемой Гиппократу, говорит о весьма упорной холере, излеченной
единственно белою чемерицею (helleborus albus), которая между тем, по свойству
своему, производит холеру — как это
видели Forectus, Ledelius, Reimann и многие другие 26 (26
См. об этом в моем сочинении: Reine Arzneimittellehre,
Th. Ill, Dresden, 1817. — Я с намерением опускаю
наблюдения собственные и моих учеников, ограничиваясь опытами старых врачей,
дабы доказать, что еще и прежде меня могли бы найти гомеопатический способ.).
Английский пот, в начале убийственнее самой чумы, появившийся
в первый раз в 1485 году, и, по словам Willis, убивавший из 100 больных — 99,
до тех пор не уступал лечению, пока не начали давать больным потогонные
лекарства, а с тех пор уже весьма немногие умирали от этих болезней, как
замечает Sennert.
Понос, продолжавшийся уже несколько лет и угрожавший
неизбежною смертью, когда все лекарства оказались недействительными, был
излечен одним простолюдином, скоро и надежно, посредством слабительного, как
замечает Fischer, что весьма
удивляло последнего, но нисколько не удивляет меня.
Кроме многих
других, свидетельство Мюррая и ежедневные опыты заставляют считать в числе
главных припадков, вызываемых употреблением табаку,
головокружение, тошноту и тоскливость; но от этих-то именно страданий Diemerbroeck освободился именно курением табаку,
когда занемог при лечении повальных болезней в Голландии.
Вредное
действие, замечаемое некоторыми авторами и между ними Georgi от употребления мухомора у камчадалов, обнаруживавшееся трясением, корчами и падучею болезнью, становилось
благотворным в руках Ch. S. Whistling' а, с успехом употреблявшего
мухомор против корчей, сопровождаемых трясением, и J. Ch. Bernhard' а, с пользою назначавшего это
средство в некоторых видах падучей болезни.
Наблюдение
Мюррая, что анисовое масло
успокаивает боли желудка и гонит кишечные газы, не удивляет нас, когда мы
знаем, что J. P. Abbrecht заметил боли желудка, а Р. Forest жестокое колотье в
кишках от анисового масла.
Если Fr. Hoffmann хвалит тысячелистник (achillea mille folium), как полезное средство во многих
кровавых поносах; если G. Е. Stahl, Buchnald и Loeseke находили его целебным при открытом
геморрое; если Breslau и Quarin в своих Коллекциях упоминают о
кровохарканиях, излеченных этим растением; наконец, если Thomasius у Галлера употреблял его с успехом
против белей, что все эти излечения, очевидно, соответствуют самостоятельной
силе растения, по которой оно производит истечения и испражнения крови, как то
заметил Caspar Hoffmann, а равно и кровотечения из носа, как
наблюдал Boekler.
Scovolo и многие другие излечивали толокнянником (arbutus uva ursi) болезненное испущение сукровичной
мочи, чего не могло бы оказаться, если бы это растение не производило само жару
и слизи в моче, как заметил это Sauvages.
Если б и не
было подтверждено многочисленными опытами Stoerck. Marges, Planchon, du Monceau, F. Ch. Juncker, Chinz, Ehrmann и других врачей, что осенник (colchicum autumnale) исцелял некоторый род водянки, то
можно бы уже предполагать в нем это свойство, на основании способности его
уменьшать отделение мочи, хотя с беспрестанным понуждением к мочеиспусканию, и
производить в ней кирпичный осадок, как заметил это Stoerck и de Вегge. — Весьма очевидно также, что
излечение у ипохондриков одышки Герицом посредством осенника, равно как и
устранение этого припадка в явной водяной болезни Штерком, с помощью того же
растения, основывается на гомеопатической силе этого лекарства — производить ту и другую одышку, замеченной
Бержем.
Muralto видел, и это наблюдение всякому
легко проверить, что ялаппа (convolvulus jalappa), сверх желудочных болезней,
производит сильное беспокойство и
продолжительное волнение. Потому каждому врачу, знакомому с
гомеопатической системой, покажется вполне естественным, что это средство может
облегчать у малолетних детей желудочные
боли, сопровождаемые криком, и
доставлять им спокойный сон, как основательно свидетельствует J. W. Wedel.
Известно,
как это также достаточно подтверждают Murray, Hillary et Spielmann, что от александрийского листа (folia sennae) появляются желудочные боли и происходит, как
утверждают Casper Hoftmann и Fr. Hoffmann, пучение живота с появлением
красных сыпей, — обыкновенные причины бессонниц. Итак, вследствие этой
естественной силы александрийского
листа, Detharding мог излечивать жестокие колотья
живота и освобождать своих больных от бессонницы.
Stoerck должен бы понять, что замеченное им
при употреблении свойство бадьяна (dictamnus fraxinella) отделять
вязкую слизь из матки происходило от той же силы этого растения,
посредством которой он врачевал иногда хронические
бели. Точно также заметив, что ломонос
(clematis erecta) сам по себе мог производить шелудивые пупырья по всему телу, он не
должен бы уже удивляться, что излечивал этим средством вид всеобщей сыпи, хронической,
водянистой, разъедающей и пупырчатой.
Если очанка (euphrasia), как говорит Murray, могла врачевать гноеточивые глаза и некоторые виды глазных воспалений, то она производила это по
качеству, замеченному в ней Лобелиусом и состоящему в том, что она сама может
производить подобные же воспаления.
По словам J. H. Lange, мускатный
орех (nuces moschatae) оказывался весьма целебным в истерических обмороках. Это можно объяснить
только тем, что мускатный орех, в большом приеме, производит, по опыту Шмидта и
Куплена, притупление чувств и всеобщую
бесчувственность в здоровом теле.
Древнейший
обычай наружного употребления розовой воды
в глазных воспалениях, кажется,
доказывает, что в лепестках цветка существует сила, целебная против этого
недуга, Она основана на гомеопатическом качестве, по которому лепестки розы
сами возбуждают род глазных воспалений,
как Echtius, Ledelius и Rau доказали опытами.
Если, как
пишут Pierre Rossi, van Mons, Joseph Monti, Sybel и другие, сумах ядовитый (rhus toxicodendron) имеет свойство покрывать мало по малу все тело прыщами, то легко понять, почему это
растение может гомеопатически врачевать
некоторые роды лишаев, как это наблюдали Dufresnoy и van Mons. — Что дает сумаху способность исцелять паралич ног, сопровождаемый слабоумием, как сообщает нам Alderson, если не очевидное качество его, по
которому он может сам собою производить всеобщее
расслабление мышц с помрачением
ума, заставляющим больного думать, что он скоро умрет, как это видел
Zadigl.
Если, по
словам Carrere, сладко-горький паслен (solanum dulcamara) оказывал пользу в жесточайшей простуде, то эта трава весьма
способна вызывать, в холодную и сырую погоду, болезненные
припадки, похожие на те, которые происходят от простуды, как
заметили также Carrere и Starck. — Fritze видел конвульсии, происшедшие от сладко-горького
паслена (Solaniim Dulcamara), a de Haen 27 (27
Ratio medendi, torn. IV, р. 228: « Dulco-amarae stipites majori dosi convulsiones et deliria excitant, moderata vero spasmos convul-sionesque solvunt». — Как de Наеп был близок к открытию
врачебного закона, самого сообразного с природою!) — конвульсии, сопровождаемые бредом; малыми
же приемами этой травы последний пользовал конвульсии, сопровождаемые бредом. — Тщетно в области
предположений искали причины, почему именно это растение излечивали столь верно некоторый род летучего жара и лишаи,
пред глазами Carrere, Fouquet и Poupart; но гомеопату эта причина очевидна: сладко-горький паслен сам по себе причиняет некоторый
род летучего жара, и Carrere
видел, как в одном случае от него произошел лишай,
покрывавший все тело в продолжение двух недель; он заметил еще в других
случаях, что эта трава производила летучий
жар в руках, а иногда на губах
маточного рукава.
Rucker видел, как от черного паслена (Solanum nigrum) произошло раздутие всего тела, a Gatacker и Cirillo могли, на этом гомеопатическом
основании, вылечить этою травою один вид водянки.
Boerhave, Sydenham и Radclitf могли излечить другой род водянки бузиною (Sambucus niger) именно
потому, что бузина, как говорил
нам Haller, производит
отеки от одного только
прикладывания ее к наружным частям тела.
De Haen, Sarcone и Pringle заявляют, что они излечивали колотье в боку корнем морского лука (Scilla maritima), едкий сок которого не мог быть
употреблен в этой болезни по общепринятой системе, требовавшей в таковых
случаях только лекарств смягчающих, ослабляющих и прохлаждающих. Между тем колотье в груди было излечено морским луком по гомеопатическому способу;
ибо J. С. Wagner видел случаи, где от действия этого
корня происходили колотье в груди и
воспаление легких.
Многие
врачи: Daniel Cruger, Rau, Kellner, Kaaw, Boerhave и другие наблюдали, что дурман (Datura stramonium) производит
необычайный бред и конвульсии. Это именно то качество,
которое доставляло врачам средство исцелять
дурманом бесноватость, (т. е. странный
бред, сопровождаемый судорожными
движениями) и другие корчи, как это сообщают Sidren и Wedenberg. Таким же образом еще Sidren излечил род Виттовой пляски, вызванной ртутными
испарениями, равно и другую подобную же болезнь, причиненную испугом; ибо эта
трава сама имеет свойство возбуждать невольные движения в членах, по наблюдениям Kaaw, Boerhave и Lobstein' а. — Так как дурман может также, по многим наблюдениям,
и между прочим по наблюдениям Р. Schenk' а лишить внезапно памяти и способности воспоминания,
то он также пригоден к пользованию слабости памяти, по замечаниям Sauvages и Schinz. — Schmalz) мог также излечить дурманом задумчивость, перемежающуюся с бешенством;
потому что эта трава, как сообщает a Costa, может производить эти попеременные омрачения души.
По замечанию
многих врачей, как то: Percival, Stahl и Quarin' a, употребление хины (Cinchona officinalis) производило
боль под ложечкою; Morton, Eriborg, Bauer и Quarin видели от нее рвоту и понос; Daniel Cruger и Morton — обмороки:
Thomson, Richard, Stahl и С. Е. Fischer, — род желтухи; Quarin и Fischer, — горький вкус во рту; другие, наконец, — воспаление брюшины.
Эти-то припадки в перемежающихся лихорадках, по совету Torii и Cleghorn' а требуют исключительного
употребления хины. — Также и
целебное действие хины в истощении при расстройстве желудка и
недостатке аппетита, следующих за острыми
лихорадками, особенно если последние лечили кровопусканиями и
слабительными, основано только на качестве этой коры — порождать чрезвычайный упадок
сил, состояние телесного и душевного расслабления, расстройство желудка и
потерю аппетита, как заметили Cleghorn, Friborg, Cruger, Romberg, Stahl, Thomson и многие другие 28 (28 См. места из всех этих авторов в Reine Arzneimitteltr., 1. с.).
Последнее изменение: 25.09.2022
|
Часть 5
Часть 4
Часть 6