|
Обзор способов лечения, употребляемых
до настоящего времени врачами старой школы.
С самого начала своего существования человечество,
вследствие разнообразных физических и нравственных причин, постоянно
подвергалось различным болезням, иногда принимавшим, в большей или меньшей
степени, повальный характер. В первобытном состоянии человек мало нуждался в
лекарствах благодаря простоте образа жизни, причем заболевания были явлением
редким, но с дальнейшим развитием человечества, при образовании государств,
умножились причины заболеваний и, соразмерно с тем, росла потребность в помощи
против них. Таким образом, вскоре после Гиппократа, т. е. начиная с IV столетия, люди принялись за изучение
болезней и, при помощи анализа и догадки, самонадеянно пытались изыскивать
необходимые против них лекарства. Всякий судил по-своему; отсюда бесконечное
разнообразие во взглядах на свойства и лечение болезней и масса измышленных
теорий или систем, из которых каждая противоречила другим, а иногда и самой
себе. Каждая из этих остроумных теорий вначале поражала глубиною и
правдивостью, доставляя своему автору множество последователей, благоговевших
перед кабинетным произведением; однако блистательная теория вскоре оказывалась
бесполезной для практики и легко вытеснялась новым, часто совершенно
противоположным учением, которое, в свою очередь, уступало место другому. Все
такие теории представляли систему хитро придуманных выводов, по-видимому
верных, но поверхностных, не вытекающих из наблюдений природы и опыта,
вследствие чего они годились разве только для ученых диспутов, а отнюдь не для
применения на практике, у постели больного.
Таким образом вырабатывался особый метод лечения
болезней, не имевший ничего общего с упомянутыми теориями и предлагавший
неизвестные, сложные лекарства против произвольно установленных форм
заболевания; построенный на материалистическом взгляде, вопреки указаниям опыта
и наблюдений природы, он, конечно, мог вызвать только дурные последствия; мы
разумеем старую медицину, так называемую аллопатию.
Я не отвергаю заслуг, оказанных врачами
вспомогательным медицинским наукам, наукам естественным — физике и химии, естественной истории в ее многоразличных
отраслях и истории человека в особенности; не отрицаю того, что многие из них с
успехом работали над антропологией, физиологией, анатомией и проч.. Здесь я
намерен рассмотреть только практическую сторону медицины, лечение в собственном
смысле, и желаю показать, насколько оно до настоящего времени было
несовершенно. Конечно, я отнюдь не предложу для поддержания драгоценной
человеческой жизни карманную книжку рецептов и вообще не придаю никакой цены
этим произведениям рутины и посредственности, хотя частое появление подобных
книг в публике, к несчастью, указывает еще на значительное их употребление.
Рассмотрим только собственно ученый способ лечения, имеющий притязание на
авторитет, опираясь на свою древность.
Врачи этой старой школы гордятся тем, что они одни
имеют право называться представителями рациональной медицины, так как они в
каждом данном случае стараются отыскать причину болезни и устранить ее,
основываясь на действиях самой природы.
« Tolle causam!» повторяют они беспрестанно, но этот надменный клик нисколько не
оправдывается на деле. Они только воображают, что нашли причину болезни, в
действительности же не находят ее, так как она не может быть найдена и
определена. Большинство заболеваний отличается неуловимым началом и характером,
так что причину их нельзя определить осязательно; отсюда понятно, что ее надо
было выдумать. Изучая различные части организма здорового, случайно умершего
человека, как нам представляет их рассечение трупа (анатомия), и сравнивая их с
видимыми изменениями тех же частей на трупе умершего от болезни (патологическая
анатомия); наблюдая затем отправления здорового тела (физиология) с
разнообразными от них отступлениями, имеющими место при бесчисленных формах
заболевания (патология, семиотика), последователи упомянутой школы старались
вывести заключение относительно неуловимых изменений в недрах живого человека
при его болезненном состоянии. Этот-то невидимый, неуловимый образ болезни они
называют prima causa morbi — первичной или ближайшей причиной болезни, которая в то же время,
по их мнению, есть сущность болезни, самая болезнь, хотя по законам здравой
логики причина какого-либо события или случайности никак не может быть этим
самым событием или случайностью. Нельзя не удивляться, как могли они без
самообольщения создать это невидимое существо и неопределимый предмет лечения,
назначать против него лекарства, действия которых были им также неизвестны, и
вдобавок еще смешивать эти лекарства по так называемым рецептам.
Однако ж, задавшись грандиозной целью отыскать
внутреннюю, невидимую, априористическую причину болезни, врачи старой школы,
или по крайней мере наиболее благоразумные из них, обыкновенно ограничивались
определением общего характера 1 (1
Врач, лечащий болезни хотя бы
гомеопатическими средствами, но на основании только общего характера болезни,
отнюдь не может назваться гомеопатом, так как гомеопатия немыслима без
подробного обособления данного случая.) каждой данной болезни на
основании ее симптомов. Так напр., они определяли недуг смотря по тому,
выражается он судорогами, слабостью, параличом, лихорадкою, воспалением,
затвердением, завалом того или другого органа, полнокровием, недостатком или
излишком кислорода, углерода, водорода, азота в соках, повышением или
понижением артериального, венозного или капиллярного давления, тем или другим
соотношением между проявлениями чувствительности, раздражимости и
воспроизведения. Отсюда возник ряд гадательных предположений, которые старая
школа почтила названием причинных показаний (indicatio causalis) и считала единственным возможным в медицине рациональным началом.
На самом деле это гипотезы слишком обманчивые и непригодные для практического
применения; они только льстили самолюбию ученого автора, но если б даже и были
верны, ни в каком случае не могли служить надежным руководством для назначения
лекарств.
Как часто приходится наблюдать в одной части организма
воспаление и одновременно в другой судороги или паралич! Где же найти
лекарства, которые могли бы верно действовать против таких случаев с двойным
характером? Врачевать с успехом могли бы здесь только средства специфические, т. е. такие,
действие которых аналогично с данным болезненным раздражением, словом,
лекарства гомеопатические, между тем употребление таковых, как крайне вредных,
запрещалось и преследовалось старой школой 2 (2 « Если
опыт доставлял нам иногда понятие о гомеопатическом действии лекарств,
действительности которых нельзя было объяснить, то дело порешали обыкновенно
тем, что называли их лекарствами специфическими, хотя это название само по себе
ничего не выражает и нисколько не разъясняет предмета. Средства однородные (специфические
и гомеопатические) вообще издавна запрещались нам как чрезвычайно вредные». Rau, Uber d. homoop. Heilverf. Heidelberg,
1824, s. 101, 102,) на основании опыта, учившего, что при усиливающейся
во время болезни восприимчивости к аналогичным раздражениям упомянутые
лекарства, назначенные в больших дозах, оказываются опасными для жизни; о дозах
же гомеопатических старая школа не имела ни малейшего понятия Итак, прямым,
естественным путем, при помощи гомеопатических или специфических лекарств,
нельзя было пользовать больных; притом, даже помимо запрета со стороны старой
школы невозможно было применять этот способ просто потому, что большинство
лекарственных сил было еще неизвестно.
Тем не менее представители старой школы пытались идти
к цели по возможности кратчайшим путем и думали непосредственно способствовать
уничтожению болезни устранением ее мнимо материальной причины; но при
рассмотрении болезней и изыскании причинных показаний они никак не могли отказаться
от своих материалистических взглядов и признать духовно-телесный организм
человека существом настолько утонченным, что те изменения в его чувствах и
деятельности, которые мы называем болезнями, вызываются у него единственно
динамическими воздействиями; напротив того, они приписывали ненормальным,
изменившимся от болезни веществам, то образующим различные отложения в теле, то
выделяющимся из организма, значение» веществ, если не причиняющих, то уж во
всяком случае, благодаря их так называемому обратному воздействию на организм,
поддерживающих страдание. Исходя из таких соображений, они наивно думали, что,
стараясь удалить эти воображаемые материальные причины болезни, они практикуют
метод причинного лечения. Отсюда при желчных лихорадках старательное удаление
желчи путем возбуждения рвоты 3 (3
Pay, издавший в 1824
г, свое сочинение « О преимуществах гомеопатического метода», тогда был еще не
вполне посвящен в гомеопатию; но и тогда уже, исходя из убеждения, что даже
этого рода лихорадки возникают вследствие динамических причин, с успехом лечил
их несколькими незначительными приемами гомеопатического лекарства, не
употребляя вовсе рвотных, о чем приведены в его сочинении два весьма веских
факта.); рвотное при
так называемых расстройствах желудка 4 (4 При остром
расстройстве желудка, сопровождаемом отвратительной отрыжкой, тоскливым
расположением духа, охлаждением конечностей и другими общеизвестными
признаками, обыкновенный врач прежде всего обращал внимание на испортившееся
содержимое желудка и удалял его начисто значительным приемом рвотного; с этой
целью вместе с рвотным корнем обыкновенно назначалась виннокаменно-кислая
сурьма. Но разве после этого больной выздоравливает, становится бодрым и
веселым? Вовсе нет.
Вышеупомянутое, острое расстройство
желудка обусловлено обыкновенно динамическими причинами, каковы например:
нравственное потрясение (горе, испуг, злость), простуда, умственное или
физическое напряжение, имевшие место непосредственно после еды, хотя бы и
весьма умеренной и т. д. Понятно, что названные нами два лекарства, и
тем менее вызываемая ими бурная рвота, не способны устранить это динамическое
расстройство; мало того, вызывая симптомы болезненного возбуждения, они еще
более ухудшают состояние больного: отделение желчи становится неправильным, так
что если субъект недостаточно силен, то несмотря на пользование по методу « причинного лечения»
и на выведение всего, находившегося в желудке, болезненное состояние
продолжается еще несколько дней. Если же больной вместо того, чтобы обращаться
к помощи всегда вредно влияющих рвотных, понюхает один только раз слабый
раствор сока пульсатиллы (Pulsatilla), то он выздоравливает через два
часа; болезненное расстройство вообще и расстройство желудка в особенности
исчезают немедленно и если иногда остается еще отрыжка, то она уже лишена
дурного вкуса и запаха, так как содержимое желудка пришло к своей норме.
Больной здоров, весел и снова обладает прежним хорошим аппетитом. Вот
действительное, настоящее « причинное лечение», а то не более, как пародия на него,
вредная трата сил больного.
Желудок, переполненный хотя бы и
совершенно неудобоваримою пищею, вовсе не требует искусственных рвотных.
Природа сама устраняет излишек посредством возбуждения тошноты и
соответственной рвоты, которую притом легко вызвать механическим раздражением
неба и зева, напр. перышком; затем небольшое количество кофе нужно только для
возбуждения отправлений на низ, чтобы удалить этим путем остальное. Такой
естественный путь представляет ту выгоду, что побочные влияния искусственных
рвотных здесь уже не имеют места.
Если же, вследствие чрезмерного
переполнения, желудок оказывается как бы парализованным, так что не удается
вовсе возбудить рвоты и все старания в этом направлении вызывают только сильную
боль в стороне желудка, то указанные два лекарства могут вызвать опасное и
часто смертельное воспаление кишок; небольшой прием крепкого кофе, повторенный
несколько раз, оказывается в этом случае несравненно более полезным; он
незаметно возбуждает желудок и приводит его в такое состояние, что он тем или
другим путем (через глотку или наниз) сам может освободиться от излишнего
содержимого. Таким образом, здесь псевдо-причинное лечение аллопатов
оказывается уже вполне несостоятельным.
Весьма нередко появляющаяся при
хронических болезнях едко-кислая отрыжка, при помощи рвотного устраняется с
большим неудобством для больного, и все же через больший или меньший промежуток
времени появляется снова и уже в гораздо сильнейшей степени; между тем она
совершенно исчезает, если назначить больному небольшую дозу слабого раствора
серной кислоты или, еще лучше, в самых маленьких приемах, какое-нибудь
противопсорное средство; в последнем случае необходимо принять в соображение и все другие симптомы, замеченные у больного.
Приведенные примеры достаточно ясно
доказывают, к каким грубым ошибкам пришли аллопаты, воображая, что следуют
методу причинного лечения не обращая внимания ни на вредные последствия, ни на
мучения, испытываемые больными, они постоянно стремятся удалить материальный
продукт динамического расстройства, не давая себе труда изучить динамические
причины, чтобы действовать на последние при помощи гомеопатических средств.); настойчивое выведение глистов вместе с
испражнениями, слизи при появлении бледности лица, чрезмерного аппетита, боли и
вздутости живота у детей 5
(5 Эти симптомы указывают на существование псорического
худосочия и их легко устранить, не возбуждая ни рвоты, ни поноса — при помощи легкого противопсорного средства.);
назначение кровопусканий при некоторых кровотечениях 6 (6 Несмотря на то, что в основании почти всех
кровотечений лежит то или другое динамическое расстройство жизненной силы,
врачи старой школы находят причину их в избытке крови, и всегда назначают
кровопускание, дабы удалить этот мнимый излишек жизненного сока; упадок же сил
и признаки перехода в тифозное состояние, неизбежно следующие за
кровопусканием, они не задумываясь объясняют осложнением болезни, справиться с
которою часто оказываются уже не в состоянии. В последнем случае они утешаются
тем, что при лечении остались верны своему гордому девизу: causam tolle и сделали для больного все
возможное; если же он все-таки не выздоравливает, то дальнейшее течение болезни
предоставляется воле судьбы.); равно и всевозможные способы извлечения крови 7 (7 Хотя в человеческом организме, вероятно, никогда не
бывает ни одной капли лишней крови, старая школа, считая этот воображаемый
излишек за главную материальную причину всевозможных кровотечений и воспалений,
стремится удалить его назначением кровопусканий или пиявок; такое назначение
она считает вполне рациональным, а главное, совершенно согласным с методом
причинного лечения. Имея дело с обыкновенной воспалительной лихорадкой,
сопровождаемой острым колотьем в боку, врачи старой школы относят причину ее к
свертыванию лимфы в крови, так называемую кровяную кору, сгущенную кровяную
патоку они принимают за materia peccans и стараются удалить ее назначением
кровопусканий, не обращая внимания на то, что при последующих кровотечениях она
становится еще гуще и тягучее. Таким образом, не понимая, что воспаленная кровь
есть результат острой горячки, т. е. болезненного, но нематериального
(динамического) воспалительного процесса, и что последний есть единственная
причина всех бурных ненормальных явлений в артериальной системе, они, не
задумываясь выпускали из больного кровь, чтобы уничтожить эту воспалительную
кору или воображаемое полнокровие, и выпускали, при упорных лихорадках, чуть ли
не до наступления смерти.
Между тем, при назначении ничтожной
дозы гомеопатического лекарства, как напр. мельчайшего сахарного зернышка,
насыщенного децилионным раствором аконита, при воздержании от всяких
растительных кислот, совершенно исчезает лихорадка, колотье в боку и все прочие
грозные симптомы; количество крови не уменьшилось, не употреблено никаких
охлаждающих средств, а больной выздоравливает maximum через 24 часа (в крови, взятой на пробу из вены, не оказывается ни
малейшего следа воспалительной коры). Тот же больной, но подвергшийся лечению
аллопатов, если после частых кровопусканий и избегнет смерти, продолжает
хворать еще несколько месяцев, пока встанет на ноги, сильно истощенный
перенесенными страданиями; чаще же он получает холодный отек, изнурительную
лихорадку или чахотку.
Кто ощупает спокойный пульс человека
за час до наступления колотья в боку, обыкновенно предшествующего появлению
озноба, немало удивится, когда два часа спустя, при наступлении жара, его
станут уверять в весьма значительном полнокровии той же особы, необходимо
требующем кровоизлечения. У него естественно родится вопрос: каким путем
появились в жилах человека в продолжение каких-нибудь двух часов те лишние
фунты крови, которые теперь хотят из него выпустить? Очевидно каждому, что
теперь у человека крови столько же, ни одним золотником не больше, чем было два
часа тому назад.
Таким образом ясно, что аллопаты,
назначая кровопускание, извлекают вовсе не лишнюю, обременяющую больного кровь,
так как « избытка» крови почти никогда не бывает; они уменьшают лишь «
необходимый» для здоровья и жизни запас ее, похищают
у больного силы. Это громадная ошибка, исправить которую не могут никакие
усилия врачебного искусства. И несмотря на это они все-таки думают, что не
изменили превратно понимаемому ими девизу: « causam tolle», хотя единственная, указываемая
ими причина болезни излишек крови, как оказывается, на самом деле не
существует. Настоящая причина заключается в динамическом воспалительном
раздражении кровеносной системы, на что указывает быстрое и прочное излечение
воспалительных лихорадок при употреблении аконита в весьма малых дозах.)
Последнее изменение: 25.09.2022
|
Часть 1
Введение
Часть 2